Цитаты святых отцов и священнослужителей
- О святой воде
- О церковной свече
- О просфоре, антидоре и артосе
- О ладане, фимиаме и каждении
- О елее и святом мире
О святой воде
Святитель Иоанн Златоуст (ок. 347 – 407):
«Почему же Богоявлением называется не тот день, в который Он родился, а тот, в который Он крестился? Настоящий день есть тот самый, в который Он крестился и освятил естество вод. Посему в этот праздник в полночь все, почерпнув воды, приносят ее домой и хранят во весь год, так как сегодня освящены воды; и происходит явное знамение: эта вода в существе своем не портится от продолжительности времени, но, почерпнутая сегодня, она целый год, а часто два и три года остается неповрежденною и свежею, и после столь долгого времени не уступает водам, только что взятым из источников».
Святитель Иннокентий Херсонский (1800 – 1857):
«Здесь не один человек, а вся Церковь изливает теплые молитвы о том, чтобы существо воды освящено было «силою и наитием Святого Духа, очистительным действием» всей Пресвятой Троицы, и чтобы ей сообщено было благословение Иорданово.
Как после сего и нам надлежало бы приступать ныне к сей воде? Не с верою ли и благоговением, как к великой святыне? Не с духом ли разума и страха Божия, к принятию коих по тому самому, при самом начале священнодействия, призывает всех и каждого Святая Церковь? Так действительно и приступают к святой воде те, кои понимают, где находятся и к чему приступают: они причащаются ей, как великой святыне, и приготовившись к тому постом и молитвами, хранят ее в самых почетных местах своих домов, вблизи святых икон и Креста Христова; употребляют ее в важных случаях, именно во исцеление души и тела, во освящение себя и своей собственности.
Мы освятим воду благодатью Святаго Духа; а вы не рассвящайте ее духом неразумия и нестроения. Священнослужители, для соблюдения благочиния, будут раздавать всем ее, как раздают священный хлеб: а вы приходите для принятия в тишине и порядке, с кротостью и благоговением, довольствуясь малым; потому что сила святой воды зависит не от количества ее, а от веры, с коей употребляется».
Святитель Феофан Затворник (1815 – 1894):
«Вся благодать, идущая от Бога через святой Крест, святые иконы, святую воду, мощи, освященный хлеб (артос, антидор, просфоры) и др., включая Святейшее Причастие Тела и Крови Христовых,— имеет силу лишь для тех, кто достоин этой благодати через покаянные молитвы, покаяние, смирение, служение людям, дела милосердия и проявление других добродетелей христианских. Но если нет их, то эта благодать не спасет, она не действует автоматически, как талисман, и бесполезна для нечестивых и мнимых христиан (без добродетелей)».
Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) (1877 – 1961):
«Пейте святую воду как можно чаще. Это самое лучшее и наиболее эффективное лекарство. Это говорю не только как священник, но и как врач».
Святитель Иоанн Шанхайский (1896–1966):
«Освящаемые воды при совершении священнодействия изменяются, становятся нетленными, сохраняются многие годы. Откуда получают то свойство воды? То действие Святого Духа. С верою их пьющие и мажущиеся ими получают облегчение и исцеление от немощей душевных и телесных, ими освящаются жилища, изгоняется сила бесовская, низводится благословение Божие на окропляемое ими».
Священномученик Фаддей (Успенский), архиепископ Тверской (1872 – 1937):
«Воду Господь освящает, чтобы мы, одетые плотию, чрез видимое омовение тела водою тем удобнее подготовляли душу к омовению ее Духом Святым. Освящение это должно проникнуть глубоко внутрь, в тайники нашего сердца. Тело само только одежда души и нуждается в еще более внешнем покрове разных одежд, то более тонких и легких, то более плотных и толстых. И, конечно, если окропление водой коснется только внешних покровов, одежды или самого тела, то пользы от того не будет: вода останется водою для такого человека. Даже и одних святых мыслей и желаний, возбуждаемых песнями, молитвами и священнодействиями благолепными при освящении воды, мало: и они только покров и одеяние души.
Освящение должно дойти до самого сердца. Только когда самое сердце начнет омываться потоками умиления от слышания песней праздничных, когда оно будет окропляться и «помазываться» словесами Божественными, сопровождающими освящение воды, пить сладчайшее питие Христовой любви, когда и из самой себя душа будет изводить «реки воды живой», токи смиренных покаянных мыслей и чувств, благодатного умиления, утешения и любви к окружающим людям, тогда, значит, вода Богоявления не осталась простою водою, но освящающее действие ее проникло глубоко внутрь души, до сокровенных недр сердца, и вода сделалась «источником воды, текущей в жизнь вечную».
Митрополит Антоний Сурожский (1914–2003):
«Какие бывают животворящие и какие бывают страшные воды… В начале Книги Бытия мы читаем о том, как над водами носилось дыхание Божие и как из этих вод возникали все живые существа. Но какие бывают страшные воды: воды Потопа, в которых погибли все, кто уже не мог устоять перед судом Божиим; и воды, которые мы видим в течение всей нашей жизни, страшные, губительные, темные воды наводнений. И в эти воды пришел Христос окунуться в начале Своего подвига проповеди и постепенного восхождения на Крест, погрузиться в эти воды, носящие всю тяжесть человеческого греха, – Он, безгрешный».
«Как трепетен этот праздник! Воды сошествием Святого Духа делаются водами Иорданскими, не только первобытными водами жизни, но водами, способными дать жизнь не временную только, но и вечную; вот почему мы приобщаемся этим водам благоговейно, трепетно; вот почему Церковь называет их великой святыней и призывает нас иметь их в домах на случай болезни, на случай душевной скорби, на случай греха, для очищения и обновления, для приобщения к новизне очищенной жизни».
Протоиерей Родион Путятин (1807–1869):
«При воспоминании Господа нашего Иисуса Христа, чрез погружение в воду Креста Его Животворящего, вода освящается, делается святой, целительной для душ и телес и всякие сопротивные силы отгнательной. Обыкновенная вода, по естеству своему, для тела только здорова, а чрез освящение естество ее изменяется, улучшается, возвышается, так что она делается спасительной для тела и для души».
О церковной свече
Преподобный Серафим Саровский (1754 – 1833):
«А для чего я зажигаю так много лампад и свечей пред святыми иконами Божиими, хотите вы знать. Вот для чего: я имею многих усердствующих ко мне и благотворящих мне и сиротам моим людей. Вот они мне и елей, и свечи приносят и просят помолиться за них, то, когда я начинаю правило мое, поминаю их единожды сначала, и так как по множеству имен я на каждом месте во время правила моего, где бы следовало, их еще повторять уже не могу, потому что и времени недостало бы мне на совершение моего правила; то я и ставлю все эти свечи за них в жертву к Господу – за иных одну свечу, а за иных за несколько человек одну побольше свечу ставлю, за иных же постоянные лампады теплю пред Господом, и где следует на правиле поминать, так говорю: «Господи, помяни всех тех людей рабов Твоих, за их же души возжег Тебе аз убогий сии свечи и лампады».
Преподобный Серафим Вырицкий (1866 – 1949):
«Хотя бы раз в жизни нужно поставить свечу за тех, кого мы обидели, обсчитали, у кого украли, не вернули долг».
Святитель Софроний Иерусалимский (ок. 560 – 638):
«Лампады и свечи суть образ вечного Света, а также означают свет, которым сияют праведники».
Святой праведный Иоанн Кронштадтский (1829 – 1908):
«Приношу Господу, Владычице или Ангелу и святому свет вещественный, да свет благодатный, духовный, Владыка подаст мне молитвами их да от тьмы греховной во свет познания Божьего и добродетели возведет меня; приношу огонь вещественный, да огонь благодати Духа Святого возжжет он в сердце моем и да огонь страстей истощит в сердце моем окаянном; приношу светильник с желанием, да и сам буду светильник горящий и светящий всем, кто в храмине Церкви».
Тертуллиан (ок. 160 – ок. 240)
«Никогда не совершается у нас богослужение без светильников, но мы употребляем их не для того только, чтобы разгонять мрак ночи, – литургия совершается у нас при свете дневном; но для того, чтобы изобразить чрез это Христа – Свет несотворенный, без Которого мы и среди полдня блуждали бы во тьме».
Епископ Городецкий и Ветлужский Августин (1945):
«Свеча – это человек. Воск – это тело человеческое, а фитиль – это душа. Если мы свечу не зажигаем, то что идет от свечи? Ничего. Так и душа наша бывает мертвой, когда она не загорается от благодати Святаго Духа».
Архимандрит Тихон (Агриков) (1918 – 2000):
«Свеча свидетельствует, во-первых, о нашей любви к Господу. Пришли в храм, принесли ее в дар своей любви. Но горит ли наша душа так, как эта тоненькая свечечка? Поднимается ли пламя нашей молитвы к небу? Устремляемся ли мы всем своим существом ввысь, к небесам, к святости, к красоте вышней жизни, посвященной Богу?.. Но свеча не только горит и светит, она еще и греет, изливает хотя бы немного тепла на окружающих. А мы? Согреваем ли мы своей любовью тех, кто находится возле нас, наших близких, родных, всех, с кем мы жием и общаемся? Или же застыли во льду греха, самолюбия, замкнулись и лежим, как холодная, остывшая головешка?..»
Священник Сергий Бегиян (1981):
«На глубинном уровне восприятия свеча – это и символ нашей жизни. Человек загорается огнем веры и горит молитвой и добрыми делами, принося всю свою жизнь в жертву Богу и служа светильником для окружающих».
О просфоре, антидоре и артосе
Святитель Симеон Солунский (кон. XIV в. – 1429):
«Хлеб квасный есть хлеб, как бы одушевленный через квас и истинно совершенный… Он показывает, что Слово Божие, совершенно нас ради, восприняло нашу плоть; Оно воплотилось, не изменив Своего естества, и со словесною и умною душою восприняло человечество; было совершенным Богом и совершенным Человеком, да и меня воссозиждет всего… В хлебе квасном бывают три вещества, потому что душа наша трехчастна и в честь Троицы. Мука с закваской означают душу, вода – крещение, а соль знаменует ум и учение Слова, Который сказал ученикам: «Вы есть соль земли». Хлеб же, испеченный огнем, показывает, что Бог весь соединился с нами и подает нам Свою помощь и содействие, а особенно то, что Он весь соединился со всем нашим естеством».
«Антидор – есть священный хлеб, который был принесен в предложение и которого середина была вынута и употреблена для священнодействия; этот хлеб как запечатленный копием и принявший божественные слова, преподается вместо страшных Даров, то есть Тайн, тем, которые не причащались их».
Святитель Георгий Задонский (1788 – 1836):
«Когда человек употребляет просфору и святую воду, тогда не приближается к нему нечистый дух … душа и тело освящаются … мысли озаряются на угождение Богу … и человек бывает склонен к посту, молитве и ко всякой добродетели».
Святитель Иннокентий Херсонский (1800 – 1857):
«Артос должно употреблять с благоговением как святыню, но не следует придавать ему какое-нибудь большее значение. Некоторые думают, будто этот хлеб может заменять божественное Причащение Святых Христовых Тайн. Такое мнение – грешное, христианин должен знать и помнить, что ничто, никакая святыня не может заменить Пречистого Тела и Крови Господа нашего Иисус Христа. Поэтому нет никакой надобности хранить целый год этот хлеб, как делают сие некоторые, приписывая артосу значение, какого он не имеет. Это запрещено и церковной властью (Указом Св. Синода 1723 г., 15 июня)».
Митрополит Владимир (Иким) (1940):
«Просфора изображает хлеб Тайной Вечери, который Христос разделил между своими учениками: И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание (Лк 22:19). Так было установлено таинство Евхаристии, где христиане под видом хлеба и вина вкушают Тело и Кровь Спасителя и становятся едины с Ним».
Епископ Серафим (Шарапов) (1878 – 1959):
«Какое же значение имеет освященный артос? Как и всякий освященный хлеб, так и артос нужно вкушать с благоговением прежде всякой другой пищи. Ни в коем случае нельзя придавать артосу такого значения, которого он не имеет. Некоторые в случае смертной опасности дают больному кусочек артоса с богоявленской водой и думают, что это равноценно причащению больного Святых Таин Тела и Крови Христовых. Это большое заблуждение. Никакая святыня не может сравняться по силе спасающей благодати со Святым Телом и Пречистою Кровию Христовыми».
Преподобный Паисий Святогорец (1924-1994):
«Бог имеет нужду в масле и ладане? Нет, но Он приходит в умиление, потому что это приношение, через которое выражается благодарность и любовь человека к Нему. Мы возжигаем его для славословия Богу. Его мы славословим и благодарим за Его великие благодеяния во всем мире. Ладан – это тоже приношение. И после того, как мы, покадив иконы в храме, приносим его Богу и святым, мы кадим и людей – живые иконы Бога».
Святитель Симеон Солунский (кон. XIV в. – 1429):
«Кадило служит к тому, чтобы в нем вместе с фимиамом приносить Богу огонь, как служебный Ему: ибо Создателю всяческих прилично приносить дары от всех стихий: и свет, и воду, и земные произведения, как то: хлеб и вино, и воздух, который изображается фимиамом, разрешающимся в воздухе, и прочее. Огонь, как вещество сожигающее, освещающее и согревающее одушевленных, изображает также Божество… Кадило и огонь служат еще для принесения фимиама, который приносится нами в честь Богу и как дар благословенный в честь Его упокоения, и ради нашего освящения. Ибо как, погружаясь в крещении, мы очищаемся всем телом… будучи помазываемы миром, освещаемся и возвеселяемся, и благовонием возгреваем и освящаем обоняние и сердце: так фимиамом очищаем наше обоняние и дыхание точно так же, как Божественным хлебом и чашею питаем и укрепляем душу, и видением и красотою святых, и светом божественных светов свято просветляем и просвещаем зрение. Посему и предано Церкви делать это как во славу Создателя (ибо все от Него), для прославления Виновника, так и для нашего просвещения и освящения. Фимиам освящает воздух и вместе с тем наше обоняние и дыхание: потому что сообщает благоухание, от одного какого-либо вещества разливая благовоние на все при помощи огня. Посему он также изображает Святаго Духа: ибо и Он – один Сам в Себе, по всем разделяет дары, и все чрез Него получают благодать».
Священник Вадим Коржевский (1975):
«Использование ладана в богослужении не делает его церковной святыней как таковой. Святыней он становится как знак богослужения и символ молитвы святых (Откр.5:8). Могу предположить, что как символ молитвы ладан может быть неприятен нечистому миру, но именно как символ, а не как особое бесогонное средство. Не каждение само по себе отгоняет бесов. Их страшит молитва».
Протоиерей Георгий Цыганов:
«Возжигание ладана или каждение помогают нам настроиться на молитву, обрести особое, сосредоточенное состояние. Мы встаём перед иконами, ставим перед ними лампаду или зажигаем свечу — это тоже помогает нам привести в порядок мысли и чувства».
О елее и святом мире
Преподобный Амвросий Оптинский (1812-1891):
«Слышу, что скорби настолько тебя отяготили и до такой степени причинили тебе болезнь, что ты опять решилась особороваться святым елеем. И хорошо сделала. Елей означает «милость». Милость же Господня пребывает от века и до века на боящихся Его (см. Пс. 102, 17), и нет недостатка у боящихся Его (Пс. 33, 10); и паки: Много скорбей у праведных, но от всех их Господь избавит их (Пс. 33, 20) (2, ч. 2, с. 157)»
Святитель Кирилл Александрийский (376–444):
«Елеем чистым и без выжимок, кажется, обозначает чистейшую и совершеннейшую природу Духа Святаго, которая, входя в нас непостижимым для нас образом, подобно елею, питает, поддерживает и умножает в душе нашей освещение, как в светильнике находящееся»
Святитель Симеон Солунский (кон. XIV в. – 1429):
«Святой елей, как священнодействие и образ Божественной милости, дан Богом во очищение и освящение для тех, кто хочет избавиться от грехов. Поэтому святой елей и оставление грехов дарует, и болезни исцеляет, и присутствует в освящении. Всё это дал нам Иисус Христос и передали нам, по воле Его, божественные Его ученики. Поскольку природа наша двойственна: мы состоим из души и тела, постольку и священнодействия, которые Он даровал нам, имеют две стороны. И Сам Он сделался для нас двояким, пребывая истинным Богом и сделавшись истинным человеком. Точно так же Он благодатью Святого Духа освящает наши души, а чувственными же водой, и елеем, и хлебом, и чашей, и всем прочим, что освящается Духом, освящает тела наши и дарует нам всесовершенное спасение».
Архимандрит Иосиф (в схиме Иларион) Левицкий (1831 — 1891):
«Св. Миро, со времен Апостольских, приготовляется и освящается в Православной Церкви, во-первых: для помазания оным крещающихся, то есть для совершения над ними Таинства Миропомазания. Видимое священнодействие сего таинства состоит в том, что приявший Св. Крещение помазуется Св. Миром на челе, очах, ушах, ноздрях, персях, руках и ногах с произношением таинственных слов: печать дара духа Святого. Внутреннее же действие сего таинства состоит в том, что чрез видимое помазание Св. Миром даруется крещаемому невидимое помазание от Св. Духа, благодатное освящение ума и сердца, чувств и помышлений, желаний и дел».
